Глава 32

Двое друзей стояли под волшебными светильниками. Они излучали не только свет, но и тепло, так что в комнатах сохранялась подходящая температура.

Но ни Джереми, ни Энди даже не взглянули на светильники. Их взгляды были прикованы к предмету, который лежал на крышке основного рабочего стола. — Что это? — спросил Энди, тыча в него пальцем. Джереми присел на край скамьи, на противоположном конце которой были закреплены огромные тиски. — То, что ты и думаешь. Лик. — Так вот как он выглядит. Но чей он? Какого бога?

Даже Аполлон не мог ответить с уверенностью, чья сила заключена в маске, пока не коснулся ее. Но как только Джереми взял Лик со стола, он доподлинно узнал его принадлежность, хотя и не смог бы объяснить причин своей уверенности. Он держал в руках грубое изображение лица самого Вулкана — косматая бровь и уродливые черты, но все вместе составляло образ неукротимой силы. Джереми отметил, что этот Лик, как и все предыдущие, имел только один глаз и одно ухо.

Они не могли справиться с загадкой, — почему Лик Гефеста спокойно лежал здесь, словно его специально оставили.

Джереми осторожно положил маску на место, и вместе с Энди они принялись обшаривать потайную мастерскую.

Сперва аватара Аполлона еще питал надежду отыскать здесь что-то подобное Серебряному Луку или Стрелам, созданным предыдущим воплощением Вулкана. Но ничего не нашел. Не было здесь и ничего полезного. Самая интересная находка обнаружилась в соседней комнате. Там стояла деревянная подставка, в которой, вероятно, предполагалось хранить множество разных Ликов. Но все отделения пустовали. Одна ниша была помечена именем бога Войны. Именно она заставила Джереми вздрогнуть.

Наконец Джереми, хотя он и был богом, устал и присел отдохнуть, опустив голову на руки. Эта ситуация напомнила ему давние логические загадки отца: «Если существует остров, на котором один бог создает маски или Лики для всех богов, которые не создали своего собственного…»

Вскочив, он продолжил поиски. В другом зале оказался ряд статуй, бюстов и голов богов — в бронзе и мраморе. Джереми сразу вспомнил Академию. Для чего Гефесту этот музей?

Другие деревянные ниши указывали, что в них хранились разнообразные доспехи. Но ничего путного не обнаружилось и здесь, разве что какие-то странные инструменты или предметы, назначение которых не знал не только Джереми Редторн, но даже Аполлон. Отложив непонятную вазу, — или шлем для существа с непропорциональной головой, — Джереми огляделся и заметил, без особого удивления, что Ферранте вернулся к главному столу. Молодой солдат стоял, уперев ладони в столешницу, и не сводил глаз с Лика Вулкана. — Что нам делать с ним? — почти прошептал он. — Ты наденешь его, — мягко ответил Джереми. Это решение он принял несколько минут назад, но само по себе оно не было чем-то необычным. Энди вытаращил глаза. — Я что? — Энди, у нас нет выбора. Лучше это сделаешь ты, чем кто-то из врагов. Сам я не могу.

От Аполлона он совершенно точно знал, что ни один человек не может примерить Лик бога или богини дважды. — Ну, вроде того, что одно яйцо не может быть оплодотворено два раза. — Мы можем его уничтожить? — полувопросительно промолвил Ферранте. Джереми развел руками. — Я не знаю, как. Даже Аполлон не знает. Ходят слухи, что на вершине Горы Оракула есть место, где Лики можно разбить… По лицу молодого воина проскользнуло презрительное недоверие ко всякого рода слухам. — Может, Гефест знает, как уничтожить Лик, — продолжил Джереми, — но он вернется в мир, только если кто-то наденет его маску.

А про себя добавил: «Возможно, он и тогда не захочет открывать свои секреты, а значит, не захочешь и ты».

Ферранте неожиданно схватил Лик со стола. Но потом заколебался. Он стоял, перебрасывая маску с руки на руку, как горячую картофелину. Видимо, привыкая к ощущениям в пальцах. — Я буду богом, — пробормотал он. В последний момент Джереми решил предупредить друга. — Это значит, что ты отдашь ему свою жизнь. Энди поднял на Джереми озабоченный взгляд. — Ты рад, что надел свой? Джереми задумался на мгновение. — Да. — Значит, я так и сделаю… А как? — Просто приложи к лицу, как будто хочешь посмотреть через его глаз. Так получилось у меня. И у Карлотты. И Катерины. Но он не хотел отвлекать Энди, все потом.

Когда Лик Гефеста растворился в голове Энди Ферранте, он некоторое время неподвижно стоял, зажмурив глаза. Казалось, ему было больно. — Все в порядке, — Энди?

Позади Джереми-Аполлона раздался какой-то звук. Он обернулся и застыл. Двери небольшой потайной комнаты отворились, и оттуда появились две золотые девушки, выполненные в натуральную величину. Они вели себя как послушная, вышколенная прислуга. С первого же взгляда становилось ясно, что это не настоящие женщины, ни искры жизни не было заметно в их глазах. Это были удивительные машины. Их прекрасные тела были нагими, но не более эротичными, чем металлические подсвечники. Джереми был уверен, что на ощупь они холодные и твердые.

На вопрос они ответили, заверяя повелителя Гефеста и повелителя Аполлона, что здесь нет ни Серебряного Лука, ни Стрел. Их еще нужно создать.

Ферранте открыл глаза и спокойно, задумчиво оглядывал девушек. Левое око Джереми уже отметило перемены, которые произошли с телом и лицом молодого воина. Но, конечно, потребуются недели, месяцы или даже годы, чтобы его новая сущность вросла в него, как Аполлон врос в Джереми. Внезапно Ферранте схватился за правую ногу. — Ой! Что за черт… — Что? — спросил Джереми. Хотя Аполлон уже все знал. — Крутит ногу-то… Через минуту боль отпустила, но Ферранте начал прихрамывать.

Потом Джереми некоторое время успокаивал друга и объяснял сущность перемен. Все переживали свое слияние с богами по-разному. Кати вовсе не понадобилась помощь, а сам он долгое время и не подозревал, что с ним произошло. — Все кажется таким странным, — проворчал Энди. — Так и должно быть. Надеюсь, ты знаешь, как смастерить то, что нам нужно. — Сейчас подумаю. И осмотрюсь.

Новая аватара Гефеста не успел еще перевести дух, как от него стали требовать оружие — а именно Серебряный Лук и Стрелы к нему. Когда Ферранте растерянно замялся, Джереми сказал: — Не спрашивай меня, как это сделать. Обратись к своей памяти. Там наверняка гораздо больше планов и схем, чем ты можешь себе вообразить.

Парень оглянулся на золотых девушек, которые покорно смотрели на него желтыми глазами. Медленно кивнул. Его лицо стало похоже на лицо старика.

Пока новый Гефест готовился к созданию Лука, Аполлон приставал к. нему с вопросами об изготовлении Ликов. Неизвестно, занимался ли этим предыдущий аватара Вулкана, но Ферранте сказал, что не может отыскать в новой памяти никаких намеков на то, как их делать. Пока невозможно создать божеские Лики заново. Энди прервался и хмуро глянул на друга. — Я не знаю, как я — Вулкан — создал оригиналы. Похоже, он что-то сделал со своей памятью. Будто он сам себя создал. Но это вряд ли. Тут какая-то тайна. Я не помню начала жизни Вулкана, как не помню рождения Энди Ферранте. — То же самое и со мной, — согласился Джереми-Аполлон. Ферранте поднял руки (неужели они начали становиться больше?) и схватился за голову. — Джер, я больше не хочу лазить в память. Она подсовывает такие кошмарные штуки… Но я уже сказал, что в этой памяти куча провалов. Просто дыры. — Ладно. Не будем терять время на высокие материи. Есть дела и поважнее. Мне нужны Лук и Стрелы.

Кузнец приступил к работе, но его спутник мало чего понял из его действий. Пока Ферранте трудился, ковыляя от стола к чулану, выбирая материалы и инструменты, он пытался поддерживать беседу. — Я не стал выше? Как ты? — Кажется, стал. Энди кивнул. — Эта часть мероприятия мне нравится.

Джереми не стал углубляться в другие изменения, которые обязательно грядут. Например, его друг наверняка станет некрасивым, что явно ему не понравится. Но зато сила и магическое мастерство заструились по его рукам, как возникли и знания обо всех инструментах и материалах, собранных в мастерской. Энди начал отдавать приказания двоим золотым помощницам. Они кротко повиновались и принялись возиться в дальнем конце кузницы. На мгновение Энди замер, снова превратившись в обычного молодого парня. — Это твоя мастерская, — сказал Джереми-Аполлон. Ферранте неуверенно оглянулся и тихо прошептал, словно боясь, что его подслушают золотые девушки: — Пока этот чертов бог не вернется. — Он уже вернулся.